ЧТОБЫ ПОМНИЛИ
Ирина ГОЛОТЮК, «ФАКТЫ»
27.03.2013
Ровно четырнадцать лет назад под Борисполем в автомобильной катастрофе погиб лидер отечественного Народного Руха
В марте прошлого года Бориспольский суд Киевской области начал слушание по полной процедуре и судебное следствие по делу гибели в автокатастрофе лидера партии «Народный Рух Украины» (НРУ) Вячеслава Чорновола и его водителя Евгения Павлова. Напомним, что 25 марта 1999-го автомобиль «Тойота Королла», в котором политик ехал со своим пресс-секретарем Дмитрием Понамарчуком, на пятом километре шоссе Борисполь — Золотоноша столкнулся с КамАЗом, разворачивавшимся посреди дороги. В «Тойоте» выжить удалось только Понамарчуку...
В начале 2013-го суд закончил изучение материалов и счел необходимым еще раз допросить фигурантов того давнего уголовного дела. Все 14 лет, на протяжении которых длятся разбирательства, бывший глава киевской областной организации НРУ Николай Степаненко, возглавлявший следственную партийную комиссию, постоянно следит за процессом. Юрист по образованию, до прихода в политику он более двадцати лет проработал в правоохранительных органах, а в 2005-м был помощником тогдашнего главы МВД Юрия Луценко. Николай Леонтьевич до сих пор уверен, что Вячеслав Максимович погиб неслучайно. На основании материалов, собранных Степаненко, издан трехтомник «Почти все об убийстве Чорновола».
— Николай Леонтьевич, как продвигаются судебные заседания?
— Судья принял решение допросить всех фигурантов дела. Но по прошествии 14 лет многие из них могли сменить место жительства, так что сейчас этим вопросом занимаются прокуратура и СБУ, — рассказывает Николай Степаненко. — Мы настаиваем на том, чтобы на заседание вызвали следователей, прежде всего первого из них, рассматривавшего только одну версию гибели — ДТП, а также экспертов. Хотелось бы послушать и бывшего сотрудника КГБ-ФСБ Вячеслава Бабенко, еще в 1998 году говорившего правоохранителям о возможной «нейтрализации» Чорновола. Причем, по словам Бабенко, один из вариантов ликвидации Вячеслава Максимовича предполагал как раз участие тяжелого грузовика...
Судья, который сейчас ведет дело о гибели Чорновола, действует грамотно и в рамках Уголовно-процессуального кодекса. Кстати, за прошедшие 14 лет было четыре постановления следователя о возбуждении в рамках этого дела других уголовных дел. И по фальсификации материалов с места события, и по смерти того же Ивана Шолома — пассажира КамАЗа, который внезапно умер от сердечного приступа в 2000 году. Лично я уверен, что Шолома отравили. Эксгумация, проведенная еще в 2005-м, показала, что в его останках содержится смертельная доза молибдена и сурьмы. Причем в таких количествах, как если бы человек съел килограммов 30 этой «химии»! Отдельные умники говорили, что, мол, так повлияли на организм находящиеся в земле элементы. Я специально поинтересовался у геологов, и они сказали: ни молибдена, ни сурьмы в той местности, где жил Иван Шолом, нет. Зато есть свидетели того, что незадолго до его смерти к нему приезжали какие-то люди и они все вместе распивали спиртные напитки. Был известен даже номер автомобиля, однако позже в МРЭО сказали, что номерной знак якобы оказался украденным у владельца.
— Вы помните день, когда погиб Вячеслав Максимович?
— В ночь на 25 марта 1999 года я допоздна работал над статьей, — вспоминает Николай Степаненко. — А в полшестого утра меня разбудил телефонный звонок: коллега по партии сообщил, что в ДТП погиб Чорновил. Оказывается, до меня пытались дозвониться еще ночью, но ни мобильный, ни домашний телефоны почему-то не отвечали — факт удивительный. После разговора я сразу помчался в офис партии, затем — на место аварии. Кстати, следы тормозного пути машины, в которой ехал лидер Руха, еще долго были видны на трассе.
Буквально на следующий день на заседании Провода НРУ решили создать следственную комиссию. Мне, как человеку с юридическим образованием и опытом работы в правоохранительных структурах, предложили ее возглавить. И знаете, что самое удивительное? В расследовании мне больше всего помогли не соратники, не руководство партии, а правоохранители. Конечно же, неофициально, поскольку никаких полномочий у меня не было. Более того, Геннадий Удовенко, после смерти Вячеслава Максимовича возглавивший партию, уговаривал меня прекратить копаться в этом деле: мол, не стоит подрывать авторитет власти. Именно потому в 2000 году я вышел из состава Руха и продолжил заниматься сбором материалов самостоятельно.
— Но почему вы тогда не поверили в случайность аварии?
— Как я уже неоднократно рассказывал, версия, что КамАЗ, в который врезалась «Тойота» Вячеслава Максимовича, не мог нормально развернуться на трассе и поэтому остановился, неверна в корне. У меня на фирме был точно такой грузовик. Так вот, радиус его разворота — девять метров, а на трассе для маневра было больше 15 метров!
Конечно, бывают случаи, когда те или иные технические неисправности увеличивают этот радиус. Поэтому я поехал в село, где жил водитель того злосчастного КамАЗа Владимир Куделя. Видел и его самого, и то, как он сел в свой грузовик, развернулся и отъехал от дома. Так что у меня были все возможности абсолютно точно измерить радиус разворота его машины. Оказалось, что для маневра КамАЗу было достаточно десяти моих шагов — это как раз и есть порядка девяти метров.
— Николай Леонтьевич, расскажите, пожалуйста, каким вам запомнился Вячеслав Чорновил?
— Мы познакомились в 1996 году. Я тогда уже ушел из МВД и занимался бизнесом. Как-то ко мне в гости зашел генерал, служивший в Генштабе. В разговоре мы коснулись темы национализма, и гость вдруг предложил мне пообщаться с одним интересным человеком. Приехали мы с генералом в Верховную Раду, он завел меня в комнату Чорновола, представил и сразу же ушел. Как сейчас помню: Вячеслав Максимович сидел в очках, костюме и... тапочках. Будучи на тот момент весьма состоятельным человеком, я предложил партии помощь, а он мне в ответ: «Пане Миколо, а що ви за це хочете?» Меня так это покоробило, что едва не слетело с языка: «Слухай, дiду, а не пiшов би ти пiд три чорти?! Я же не торговаться к тебе пришел». Попросил Чорновола пояснить произнесенные слова, и он рассказал, что к нему часто приходят бизнесмены, предлагают помощь, но взамен желают пролоббировать тот или иной вопрос. Тогда я ответил так: «Мне нужно намного больше, чем вы можете предложить. В нашей стране ни бизнесу, ни людям существовать невозможно: в любой момент могут все забрать, а тебя самого убить. Поэтому если Народный Рух пытается сделать так, чтобы это государство стало правовым и независимым, то я готов помогать». Чорновил мне поверил и спустя какое-то время предложил... возглавить киевскую областную организацию партии. Мне — полковнику милиции! Я тогда только посмеялся. Но конференция меня неожиданно утвердила. Видимо, Вячеслав Максимович сразу понял, что я пришел не для решения своих шкурных вопросов. Сам он, надо сказать, был бессребреником. Мог ходить в стареньком костюме до тех пор, пока ему кто-то не намекал, что нужно бы уже купить другой. Главным для Чорновола всегда были Украина и украинцы. Такие люди рождаются, может быть, раз в тысячу лет! Я смотрю на нынешних политиков и не вижу среди них никого, кто был бы похожим на Вячеслава Максимовича...
— Когда его хоронили, на прощание собралось более двухсот тысяч человек?
— Гроб с телом Чорновола несли на руках от Владимирского собора до Байкового кладбища. Политик из Армении сказал слова, которые я вспоминаю до сих пор: «Уважаемые украинцы, вы сегодня потеряли не лидера партии и не народного депутата. Украина потеряла возможность быстро стать демократическим государством. Потому что Вячеслав Максимович относился к таким лидерам, как Вацлав Гавел, Лех Валенса, и среди них он был самым сильным».
Тем, кто понимал, что Чорновил никогда ничего не сделает во вред стране, было очень легко с ним общаться. Другие же считали его по меньшей мере чудаком. Людей, пришедших в Рух делать карьеру или получать какие-либо преференции, он понимать отказывался. Помню, один соратник все допытывался у Чорновола, почему тот не выпросил у президента для своих однопартийцев какие-то должности в правительстве. На что Вячеслав Максимович ответил: «Та який з тебе мiнiстр? Ну станеш ти мiнiстром вiд Народного Руху — i що ти зможеш зробити? А нiчого!» И как в воду глядел: занимали «руховцы» министерские кресла, но толку от этого действительно не было.
А сколько засланных казачков крутилось в партии! Помню, вскоре после назначения меня главой областной организации я обнаружил: один из моих замов исповедует взгляды, весьма далекие от демократии и национализма. После проверки по своим каналам выяснил, что он «параллельно», как говорится, сотрудничает со спецслужбами. Тогда я предложил Вячеславу Максимовичу создать в Рухе подразделение наподобие отдела кадров, чтобы не вводить тотальную проверку, но более тщательно интересоваться людьми, претендующими на руководящие позиции.
Чорновил был категорически против: «Та ви що, пане Миколо! Хочете у нашому Русi створити КДБ?» Я говорю: «Нет, не КГБ, но нельзя же вот так безалаберно набирать бог знает кого. Они же все разрушат!» А он мне: «Ну хай вони агенти. Але ж вони нашi — треба їх перевиховувати». Как он был наивен в этом вопросе! Романтик от политики...
Комментариев нет:
Отправить комментарий